В начале декабря "Театральное товарищество 814" покажет на Сцене под крышей театра им. Моссовета премьеру спектакля "Игроки" в постановке Олега Меньшикова. Весь ноябрь репетиции идут фактически в режиме non stop. "Игроки" вообще сделаны за рекордные для "814" сроки - три с половиной месяца: премьеру необходимо выпустить до января, так как с нового года должна начаться работа над экранизацией "Статского советника" - проект, который поглотит Меньшикова целиком. После одной из репетиций "Игроков" Олег Меньшиков ответил на вопросы "Ведомостей".
- Про вас известно, что вы не любите подолгу играть одну и ту же роль и возвращаться к тому, что уже сделали. Десять лет назад вы в течение сезона играли Ихарева в лондонской постановке "Игроков". Теперь опять репетируете эту пьесу. Не странно ли?
- Я действительно не люблю возвращаться к тому, что однажды было сделано. Совершенно не понимаю, например, как можно было бы сейчас играть Нижинского. С "Игроками" сложнее, потому что я не считаю, что там это было сделано, было разгадано. Так что это не совсем возвращение, а попытка разобраться. Ведь история пьесы странная: Гоголь начал ее писать, бросил, опять взялся, потом что-то рвал. ..
И все-таки через 20 лет он вернулся к ней и издал в нынешнем виде - значит, считал этот вариант завершенным.
- Теперь вы выбрали роль Утешительного. Не потому ли, что он своего рода режиссер ситуации, разворачивающейся в пьесе?
- Я ничего не выбирал и вообще никого не собирался играть!
- Но это вы заявляете при запуске каждого проекта.
- И в самом деле - получается, что я, как Иосиф Давыдович и Алла Борисовна, ухожу со сцены и все время на нее возвращаюсь. Я с большим пиететом отношусь к ним обоим, и хорошо, что возвращаются! Но сам я действительно хотел, чтобы "Театральное товарищество 814" не занималось обслуживанием интересов Олега Меньшикова. Чтобы у нас было несколько спектаклей, чтобы приходили люди, предлагали пьесы, а я бы в лучшем случае выступал как продюсер. ..
Не обязательно же делать крупнобюджетные, как "Кухня" или "Горе от ума", можно ставить спектакли и с маленькими бюджетами - я мечтаю об этом! Я вел разговоры с Казанцевым и его центром новой драматургии, с удовольствием буду помогать им. ..
- Тогда почему же вы отказались от "Чайки" Андрея Жолдака, вы ведь были первым, кому предложили продюсировать этот проект?
- Дело в том, что, если я продюсер и ищу деньги под свое имя, я должен очень хорошо понимать, под что я их ищу. И я просил Андрея внятно рассказать мне, что это будет. Но Андрей, видимо, человек стихийный, непредсказуемый, так что внятного ответа я не услышал. А с другой стороны, Паша (Каплевич - театральный художник, работал с Меньшиковым на спектаклях "Калигула", "Нижинский", "Горе от ума". - "Ведомости") очень хотел, чтобы это состоялось, и теребил меня ежедневно, ежесекундно. И все это грозило разрывом отношений с Каплевичем. Так что я выбрал дружбу с Пашей, а от проекта пришлось отказаться.
- И решили взяться за "Игроков"?
- Гоголь меня интересовал всегда, и я предложил именно это пьесу, потому что там не так много народу, роли интересные, можно собрать хорошую компанию: я позвал режиссера Юру Одинокого из Киева - достаточно известного там, и неизвестного у нас. Поехали в Крым репетировать - и он начал меня уговаривать играть Утешительного. Я согласился, только чтобы не рассыпалась компания, втайне надеясь, что со временем появится второй состав.
Но у нас не получилось с Юрой. Наверное, изначально это моя вина, потому что название предложил я, а должен предлагать режиссер. Это то же самое, что произошло когда-то с "Нижинским". Мы же звали одного режиссера, второго, третьего, и все они уходили, потому что изначально не ими это рождалось. Ничего страшного нет - встретились люди и разошлись. Ну не получилось. Может, в следующий раз получится.
- То есть, в принципе, вы готовы работать с другим режиссером?
- Готов. Серьезно. Меня находят каким-то образом, я встречаюсь с разными режиссерами, но я жду, когда придет тот, кто нужен мне сейчас как артисту - если, конечно, артист во мне еще не погибает окончательно. Мне нужен человек, который повернет меня совершенно неожиданно. ..
- Кстати, о неожиданной стороне. Вы чем дальше, тем больше заглушаете в себе комедийный, мюзик-холльный даже, дар. Он отступает и отступает под натиском трагизма всех последних ваших ролей. Не жалко?
- Это ужасно. Я очень переживаю по этому поводу. С идеей мюзикла уже, наверное, придется распрощаться, но комедию сыграю с огромным удовольствием.
- "Игроки" будут комедией?
- Комедией. Но вы знаете, какая у Гоголя комедия. .. А хочется иногда сыграть в чистом виде блистательно написанную комедию положений. Я подозреваю, что это умею. И так жалко, что этого почти никто не знает и мало кто видел.
- Так в чем же дело?
- Не могу найти чистую комедию. Они то с грустной ноткой, то с философской, а мне хочется того, что раньше называлось "водевиль", - с куплетами, танцами, отвязную, лихую, современную историю.
- Может быть, стоит, как и в случае с "Кухней", заказать пьесу?
- Может быть...
- А тем, что получилось с "Кухней", вы в конечном итоге довольны? Я имею в виду даже не спектакль, а сам эксперимент, когда драматург пишет пьесу вместе с театром?
- Очень доволен. У Максима Курочкина, на мой взгляд, есть одна проблема: он в этой пьесе захотел рассказать сразу все, что он узнал к своим 30 годам. Но это простительно - что ж тут страшного? Он обладает потрясающим языком, он создал свой мир и живет в нем. По-моему, он один из талантливейших людей сегодняшнего театра - недаром же ему стали заказывать пьесы, сейчас вот он пишет для Марка Захарова.
- С 98-го года, когда вы выпускали "Горе от ума", отношение к антрепризе в театральном мире несколько изменилось. И сейчас она уже не всегда воспринимается как "коммерция" - часто как альтернатива репертуарному театру. Но комфортна ли для вас эта ситуация организационно? Не думали ли вы о строительстве собственного театра?
- Честно скажу: ко мне приходили, предлагали - но когда я себе все это представил... Нужно ведь будет посвятить себя только этому! Вместе с первым кирпичом должна быть произнесена и первая фраза, о бращенная к коллегам. Нет, антрепризная система меня сейчас больше устраивает. Дискомфорта в финансовом смысле я не ощущаю - боюсь, конечно, сглазить, но пока я не получал отказов. То есть для меня на сегодняшний день нет большой проблемы достать деньги на спектакль - "Игроков", например, спонсирует японская компания Oki. Не говоря уже о том, что мы сами существуем в достаточно хорошем финансовом режиме.
- Почти всегда в ваших проектах заняты очень молодые актеры - вам неинтересно со своим поколением?
- Если я вижу, что молодой актер подходит на какую-то роль, меня совершенно не волнует, что он никому не известен. Все мы были когда-то никому не известны. Но дело даже не в этом. Я предлагал играть Жене Миронову - мы с ним не так часто видимся, но, когда видимся, обязательно обсуждаем, как хорошо было бы что-нибудь вместе сделать. Но у него очень жестко расписан график. Когда люди получают имя, признание, популярность - вокруг них образовывается свой мир, они с этим миром и шуруют. Разные миры редко соприкасаются. И это чаще происходит в кино, чем в театре.
- Последний раз вы снимались в "Востоке - Западе" - три года назад. Актеры же вашего поколения и круга - Балуев, Миронов, Маковецкий - снимаются много и достаточно часто. Вам не кажется опасным ваше позиционирование? Вы сами отделяете себя от процесса.
- Я, честно говоря, и процесса-то не вижу.
- То есть как? Вышел "Август 44-го", где прекрасно сыграл Миронов, чуть раньше - "Москва", "Дневник его жены"...
- Дай Бог, за пару лет появилось три-четыре хороших фильма. Но ни в "Август", ни в "Москву" меня не звали - так что не о чем говорить. В сериалы я не пойду - пока спокойно существую без них. Я себя нисколько не "исключаю из процесса", просто хочу сниматься с хорошим режиссером, по хорошему сценарию - вот и все. Может быть, мне просто не предлагают этого хорошего.
- Но вы же отказались играть главную роль в "Олигархе" Павла Лунгина. Или до формального приглашения дело так и не дошло?
- До формального - нет. С заходами через разных людей велись разговоры, что он хотел бы, чтобы я сыграл. .. Но я же знал, как он ко мне относится: читал собственными глазами в журнале "Афиша". Зачем же режиссеру работать с до такой степени нелюбимым артистом - в этом есть какое-то нездоровье, мне кажется.
Просто так случилось, что зависла долгая пауза. Но, я думаю, сейчас возникнет история с Фандориным и я уйду в кино на год.
- С удовольствием?
- С огромнейшим. Во-первых, я давно не снимался. Во-вторых, мне хочется сыграть Фандорина. Я безумно уважаю Григория Шалвовича: он придумал свой мир, свою Москву. И если на основе романа, придуманного талантливым человеком, кинематограф сможет создать свой мир, своего Фандорина - это будет замечательно. А не просто снять очередной исторический детектив - кому это сейчас интересно? И меня процесс придумывания как раз чрезвычайно увлекает. Потом, я давно не играл в чистых рубашках, во фраках, в красивых интерьерах, с романтическими приключениями...
- Известно, что, когда писался сценарий, Михалков и Чхартишвили довольно долго согласовывали свои идеологические, весьма отличные друг от друга позиции. Вас пытались вовлечь в дискуссию?
- Слава Богу, нет, и, слава богу, этого совершенно нет в сценарии. Мне было бы гораздо скучнее, если бы сценарий оказался идеологизирован. Я вообще такой человек - что-что, а это меня менее всего волнует!
- Но ведь год назад вы вступили в партию Березовского.
- Ничего подобного! Ни в какую партию, которая, кстати, так и не была создана, я не вступал. Я подписал письмо, где был призыв к окружению президента не дать России превратиться в страну... ну, как это называется?
- Тоталитарную?
- Именно. В России есть все компоненты, все составляющие, чтобы в любой момент превратиться в такую страну. Мне казалось, инициатива Березовского лишь забота о том, чтобы этого не произошло. Желание помочь. Я общаюсь с Борисом Абрамовичем - не могу сказать, что мы дружим или часто видимся, - но я с ним общаюсь как с человеком. Мне сложно оценивать его как политика, если он таковым и является, но как человек он мне бесконечно симпатичен. Он мне тогда сказал: я тебя ни в коем случае не прошу вступать ни в какую партию, об этом речи нет. Есть просто обращение к общественности - не более того.
- Недавно вы подписали контракт со швейцарской часовой фирмой Longines и стали ее лицом. Зачем?
- Я все уже объяснял. Я люблю часы, мне понравились люди, которые сейчас управляют Longines, мне нравится их лозунг - "Элегантность как стиль жизни", мне кажется, что работа, которую они предложили, вполне соответствует актерской профессии.
- То есть не только ради денег?
- Совсем нет. Я отказался этим летом от крупнейшей голливудской картины, а ради денег мог бы и согласиться. Но я про себя твердо знаю: все ударит назад. Я один раз входил в большой проект из-за больших денег. Ничего у меня не получилось.
- Вы имеете в виду "Маму"?
- "Маму", в принципе, тоже, но я сейчас говорю о большом заграничном проекте, в котором я согласился когда-то участвовать.
- А от какого голливудского проекта вы сейчас отказались?
- На последнем московском фестивале я подружился с Шоном Пенном. Он мне предложил работу, и я отказался - потому что не глянулось. Пенн удивительный артист и замечательный человек, но не получится у меня, если мне не нравится! Я очень хочу посмотреть этот фильм, когда он будет сделан, - может, я чего не понял...
- И вам не интересно попробовать себя в Голливуде?
- Мне интересно, чтобы было интересно. У меня нет задачи проникнуть в Голливуд - мне и здесь нормально живется.
- То есть вас абсолютно устраивает исключительно российское существование?
- Что значит "исключительно"? Я не могу сказать, что я широко известен на Западе, но есть страны, где меня знают. Я не замкнут вот здесь - я с удовольствием езжу. Но работать - только при условии, чтобы было интересно. Чего бежать-то? Мне же не 20 лет.
- А вы готовы еще раз сыграть на иностранном?
- Это очень тяжело - действительно серьезнейшее испытание, даже не моральное, а физическое. Это просто дикий, изнурительный труд. Но если поступит предложение, которое мне понравится, от того же Шона Пенна или от Режиса Варнье, - я готов.
- Что происходит с проектом "Утомленные солнцем - 2"?
- Пишут.
- Известны ли вам какие-нибудь подробности?
- Я знаю, что действие происходит во время Великой Отечественной войны. Какие-то эпизоды Никита Сергеевич мне рассказывал, но я не уверен, что имею право делиться.
- Для вас важен тот факт, что тема Второй мировой стала модной? Вы видели последние американские фильмы про войну?
- "Рядовой Райан" мне не нравится. Мне, впрочем, вообще не нравится состояние кино в мире. Вот, говорят, в нашей стране кризис. Но и в Америке кризис. Назовите мне картину уровня "Охотника на оленей" за последние 10 лет! Не назовете...
- Мне нравится "Криминальное чтиво".
- Мне не нравится "Криминальное чтиво". Хорошо, положим, оно останется в десятилетиях. Но, согласитесь, в те годы, когда снимался "Охотник на оленей" или "Полет над гнездом кукушки", шедевры появлялись гораздо чаще. .. Мне сейчас американское кино мало интересно. Куда более интересны всякие датские истории.
- "Догма"?..
- "Догма". "Танцующая в темноте" мне понравилась. Он хмурной - но это произведение. Я не понимаю восторгов критики по поводу такого кино, как "Беги, Лола, беги! ". Через пять лет ведь о нем никто и не вспомнит.
- С критикой, положим, вы часто по-разному смотрите на вещи. Но именно вы стали недавно учредителем премии для театральной критики. Что вас к этому побудило?
- То, что в театральном мире имеют премию все, кроме критиков. Тем самым получается, что мы театральную критику как бы выносим за рамки процесса. А это неправильно. Хотя критика сама очень много сделала, чтобы вынести себя за рамки процесса, - уровень-то низехонький...
- Вы так лихо рассуждаете, будто все читаете. Ведь нет?
- Я действительно не читаю газет, но я летаю в самолетах - и тогда уж беру все подряд. Можно ведь прочитать одну-две статьи, услышать тон и понять, что, если это публикуется в уважаемой газете и одобряется главным редактором, значит, это нормально. "Нормальность" такого тона и такого разбора пугает. И мне кажется, что, если профессионалы-практики (в жюри 10 человек) будут указывать направления или хотя бы фигуры или журналы, для них на сегодняшний день определяющие, - это правильно. Вы же знаете, как относятся в театре к критикам. Спектакль не обязан нравиться - но давайте рассуждать почему? Может быть, имеет смысл задуматься, а не просто злиться - мне спектакль не понравился, а публика на него почему-то ходит. В отношении меня, например, ни один прогноз театральной или кинокритики не сбылся - ни один. Отрицательный, я имею в виду. Ведь газеты наперебой писали, что на "Горе от ума" через месяц перестанут ходить, а на "Кухню" через две недели. И что? "Горе" мы снимали через два года при полных аншлагах, "Кухня" идет второй год...
- Но ведь это значит только одно: как бы публика ни любила, скажем, газету "Коммерсантъ", вас она любит больше. И что вас в этой ситуации не устраивает?
- Да все меня устраивает. Но я за "элегантность как стиль жизни", за то, чтобы у театра с критиками, а у критиков с театрами были элегантные отношения. Чтобы театральная критика стала частью науки театроведения. Надо понять раз и навсегда: мы занимаемся одним делом и не стоит все время выяснять, кто из нас первее...
- Олег, я кажется все поняла: вам просто пора начинать преподавать. Не думали об этом?
- Думал и очень хочу. Но это же такая ответственность! Я не боюсь ее, но преподаванию надо посвящать практически все время. А у меня слишком много недоделанных дел с самим собой, чтобы еще грузить шестнадцатилетних детей. Хотя, действительно, была у меня идея набрать курс при Щепкинском - хотел даже поговорить об этом с ректором.
- Но вам пока ничего подобного не предлагали?
- Мне вообще много чего не предлагают. "Меньшиков? " - "Да бесполезно: он занят, он не пойдет"...
- Вы же сами создали себе такую репутацию! Насколько мне известно, например, переговоры об экранизации фандоринского цикла велись в течение почти полутора лет с разными людьми. И когда Б. Акунин говорил: "Фандориным должен быть Меньшиков", - у большинства продюсеров идея совсем не вызывала энтузиазма. И даже наоборот. .. В общем, отвечали они в том духе, что лучше уж сразу пристрелите...
- И что в результате? Все равно я играю Фандорина! Так стоит ли переживать?
|
