Олег Меньшиков не очень жалует журналистов и только в самых редких случаях произносит перед микрофоном или видеокамерой две-три фразы. Корреспондент NewsInfo не поверил ни своим глазам, ни ушам, когда знаменитость вдруг согласилась эксклюзивно ответить на несколько вопросов…
Меньшикова с журналистами и другими деятелями искусства по поводу второго по счету вручения премии "имени себе" (как сказал бы Олег Табаков) наиболее отличившимся в данном календарном году отечественным театральным критикам. Олег Меньшиков первым из актерского цеха решил заключить мир между теми, кто производит театральную продукцию и теми, кто её подвергает критическому разбору.
Надо сказать, что среда критиков - очень непростая среда. В ней такое количество группировок и направлений, что иная госдума позавидовать может. Вот и кучкуются они группками, интригуют и обсуждают, кто против кого дружит. Поэтому лауреаты Меньшиковской премии единодушия в театральной тусовке не вызвали. Впрочем, это логично: каждому мил не будешь. Материальный эквивалент этой премии тоже имел место. Общий ее фонд составил 150000 рублей.
- Олег Евгеньевич, хочется узнать, ваша премия отличившимся отечественным театральным критикам - это попытка "навести мосты" между пока еще враждующими лагерями: критиками и актерами?
- Да, безусловно. Но "мосты" - в хорошем смысле слова, в смысле взаимопонимания, а не то что: "ты мне, я тебе". Это очень необходимо для театрального процесса. Талантливые люди существуют в любой профессии, в том числе и среди театральных критиков. Мы должны их знать, мы должны их чествовать, а они должны знать, что мы на них ориентируемся. Если мы будем помогать им, они будут помогать нам.
- Актеры обычно в один голос говорят, что критика им никогда не помогает. А вам лично она дает что-то?
- Это - в зависимости от того, как себя соотнести с этим. Если я чувствую его ум, знания, которых у меня нет, а также доброжелательность по отношению ко мне, то, конечно, помогает. Может быть, не непосредственно в профессии, а… в раздумьях. А это не так мало, если какие-то статьи заставляют меня думать. Как после хорошей книги.
- Можете ли вы после критической статьи что-то изменить в режиссерском или актерском рисунке какого-то спектакля?
- Это вряд ли. Но мне безумно интересны рассуждения талантливых людей.
- Вас не ранит порой очень нелицеприятная критика ваших режиссерских работ?
- Я никогда не называл себя всерьёз режиссером. Так получилось, что пять лет назад я взял на себя смелость отвечать за существование на сцене других людей, а не только за свое. И пока себя чувствую в этой роли нормально.
- А бывало ли, что какая-то статья доводила вас до бешенства?
- Нет, до бешенства не доходило. Но случалось глубочайшее недоумение: "А почему, собственно?! Что плохого я сделал человеку, которого я даже в глаза не видел?!" Но это уже из области элементарной человеческой воспитанности, культуры. Но такие люди есть в любой профессии, поэтому это вовсе не значит, что я говорю о критике вообще.
- А вам никогда не хотелось выступить перед критиками в печати и объяснить что-то, что они никак не хотят понять в вашем творчестве?
- Объяснять, что происходит на сцене - это глупо. Потому что, если понятно, значит - понятно, а если нет, ничего объяснить уже невозможно. Другое дело, такие вот вечера, как сегодня, на которых мы могли хоть раз в году сесть с каким-то критиком в кресло и спросить друг друга : "Ты о чем?!" "А ты о чём?" (смеется)
- Вы не боитесь, что критики в надежде получить "меньшиковскую премию" будут к вам более снисходительны, чем к другим режиссерам?
- Я думаю, что это было бы неправильно и непрофессионально. Надеюсь, что уровень нашей критики до таких вещей не скатится.
|
